Чужая невеста - Страница 5

Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.

Он осторожно сжал ее прохладные тонкие пальцы. Слава богу, это не она невеста Марка.

Она потянула свою ладонь из его ладони, слегка покраснела и смущенно хмыкнула:

— То есть Оксана. Марк не любит, когда меня Ксюшей зовут.

— Так это вы невеста Марка?! — Алексей был ошеломлен. Это невозможно. Тут какая-то ошибка.

— Я… — Оксана вздохнула и покусала губы. — А вы его друг Алексей, я знаю, Марк рассказывал. Я хочу вас попросить… То есть… В общем, не говорите ничего Марку, ладно?

— Что не говорить? — не понял Алексей. — Что вы его невеста? Или что он мой друг?

— Да нет, это можно сказать, — серьезно ответила она. — Не рассказывайте, как я ужа ловила. И что плакат сорвала. И что морковку полола, да еще в таком виде.

— Эта жуткая тайна умрет вместе со мной, — торжественно поклялся Алексей. — А что вы музыку слушали, да еще в таком виде, — об этом можно рассказывать?

— Ни в коем случае, — еще серьезней ответила Оксана. — Тем более что это не музыка, а Жванецкий. Марк его не любит. Или, может, не понимает.

— Это одно и тоже, — задумчиво сказал Алексей. — Понять — значит полюбить. А кто любит, тот и понимает.

— Не скажите, — печально отозвалась Оксана. — Я, например, в своей работа все понимаю. И умею. Правда. А не люблю. А зверей всяких просто ужас как люблю. И совершенно не понимаю, почему они все такие прекрасные.

— Потому что живые, — подсказал Алексей.

— Ну, не знаю… — Оксана криво усмехнулась. — Люди ведь тоже все живые…

— Но далеко не все прекрасные, да? — Они стояли на веранде лицом к лицу, Алексей не отрываясь смотрел в ее медовые глаза и видел в их прозрачной глубине печаль. — Людей вы не всех любите, да, Ксюша?

— Да, — спокойно сказала она. — Пойду, оденусь, вдруг Марк к обеду приедет.

Она скрылась в доме, а он смотрел на закрывшуюся дверь без единой мысли в своей дурной голове. Если не считать мысль о том, что Марк — бревно. Но эту мысль можно было и не считать. Это была не его мысль. И вообще не мысль, а диагноз, поставленный теткой Надькой Марку еще четырнадцать лет назад.

Глава 2

Марк оказался даже большим бревном, чем можно было ожидать. Начать с того, что Оксана, предполагая, что Марк может приехать к обеду, стянула свою роскошную гриву в тугой пучок на затылке, да еще старательно пригладила волосы мокрой щеткой, да еще побрызгала лаком, чтобы ни один завиток, не дай Бог, не высвободился. Потому что Марк, оказывается, не любит растрепанные прически. Более того — она надела черную юбку ниже колен и серенькую невыразительную блузку с длинными рукавами и почти мужским воротником. Марк, оказывается, любит классический стиль и неброские цвета. И уж совсем выбила Алексея из колеи ее попытка запудрить румянец на загорелой мордашке и легкие янтарные веснушки на переносице. Марк, оказывается, считает веснушки несолидными, а яркий румянец — вульгарным.

Что хоть происходит? Алексей не знал, злиться ему или смеяться. Не считая того, что время от времени приходилось напоминать себе, что это не его дело.

Последнюю каплю добавил случай за обедом. Они сидели втроем в необъятной кухне за столом штучной работы, хлебали зеленые щи со сметаной, по методе тети Нади остуженные в холодильнике перед употреблением, запивали их шампанским из разнокалиберных чайных чашек, пробовали привезенные Алексеем всякие ветчинки-колбаски и говорили все одновременно на многоразличные темы, ухитряясь слышать друг друга, и задавать вопросы, и отвечать на них, и смеяться хором, и… в общем, все было хорошо. А потом закипел легендарный теть Надин самовар, и Алексей открыл роскошную коробку конфет — самую большую коробку, которая нашлась в кондитерской, — и тут Оксана сказала:

— Марк ведь скоро не приедет, наверное?

Алексею показалось, что в ее голосе прозвучала надежда. Интересно… Да нет, показалось, конечно.

— Марк вообще-то обещал после четырех, — сказал он.

— А-а, тогда мы успеем, — она живо выскочила из-за стола и побежала в свою комнату. Алексей непонимающе смотрел на втихомолку хихикающую тетку Надьку.

— Абрикосовые косточки, — объяснила тетка Надька. — Все дело в абрикосовых косточках. Маркуша их на дух не переносит, и Ксюшке не велит грызть.

— При чем тут… — начал Алексей, но тут вернулась Оксана с большим полиэтиленовым пакетом в руках. Ее окружало облако волшебного аромата — того, который Алексей уловил на пороге темной комнаты. Ваниль. Или миндаль? Абрикосовые косточки! Конечно, вся ее комната пахла абрикосовыми косточками.

— Ужасно люблю, особенно с шоколадом, — сказала Оксана с довольной улыбкой, шлепая пакет на стол и усаживаясь на свое место. — И ничего в них нет вредного.

— Конечно, нет, — авторитетно поддержал Алексей. — Я их тоже с детства люблю.

— Правда? — обрадовалась Оксана. — А Марк говорит — яд. Как застукает, что я грызу, — прямо из себя выходит. А мне бабушка специально абрикосовые косточки колет и ядрышки сушит. Много насушила, килограмма два. Только все сразу не отдала, понемножку присылает. А то обожрусь. У меня на эту тему никакой силы воли.

Она была той же, какой увидал ее Алексей в саду, когда она смеялась, слушая Жванецкого, и ловила ужа, и обозвала его змейской мордой, гладя при этом его змейскую морду своим нежным прохладным пальцем. Она была все той же сказочной дриадой, несмотря на строгий тугой пучок и строгую длинную юбку. Не считая шелковой серой блузки с длинными рукавами. Это в такую-то жару. Да еще в ожидании жениха. Интересно…